Спустя две недели вылазок в окрестности Петропавловска-Камчатского мне стало тягостно от количества людей. Пора на север: в безлюдье, к медведям, нерпам, Тихому океану и бешеным вулканам Камчатки. В ближайших планах стоит самый северный и малопосещаемый из активных — вулкан Шивелуч. Осталась малость — добраться с юга полуострова на самый север камчатской автодороги около 750 км при полностью отсутствующем автобусном сообщении. Короче, пошла я стопить на Усть-Камчатск.
Товарищ мой усть-камчатский Денис Васильев уже две недели строчит гневные сообщения в вотсап, какого я застряла в городе и не еду. А вот какого: автобусного сообщения между посёлками нет из-за общего карантина на полуострове и откроется оно только через неделю, нога после первого похода только начала заживать и из синющей опухшей культяпки превращаться в жёлтую, побитую жизнью конечность, фальшфейеры закончились во всех магазинах, а без них на трассе в одиночку хуже, чем без трусов. Но кого я обманываю? Просто здесь были несделанные дела (читай несхоженные маршруты), а теперь я свободна, как птица, и готова к перелёту на север.
 |
| Вид на дымящийся вулкан Шивелуч из Ключей |
Удача преследует, как всегда на Камчатке. Танька Долгова с группой отправляется под Толбачик, а это значит, что до Козыревска я доберусь одним днём и одним транспортом — КАМАЗовской вахтовкой в приятной компании. Выезжаем около семи утра, а в обед меня уже высаживают на глухом перекрёстке. До Козыревска всего три км через лес. И всё бы хорошо, но комары… нет, не так. КОМАРЫ, ЕТИТЬ! С рюкзаком в 27 кг особо не побежишь, на улице жара, то есть я в футболке, заливаюсь Дэтой по кончики волос, но не тут-то было. Камчатским комарам Дэта что розовая вода! В общем, в посёлок я вхожу с распухшими руками и щекой, и тут обнаруживаю ещё одну неприятную деталь. Связи нет, вместо антеннок на телефоне — перечёркнутый круг, пустота, нихиль! Где-то в нескольких сотнях км отсюда рабочие при ремонте дороги задели кабель связи, и всё, что дальше Эссо, оказалось вне зоны доступа. Зной, комары, пустые улицы и вчерашнее описание моего сегодняшнего ночлега от Дениса: там дом будет в два этажа, современный такой, окна пластиковые, с коричневой крышей и парковкой, номера не помню, но ты Артёму набери, он предупреждён, встретит и поселит, ps: денег не давай. Почему? А потому что я это место делал… Ну что ж, пошли искать коричневую крышу. Палатку ставить не хочется от слова совсем: вдоль центральной улицы — медвежьи следы.
 |
| Вулкан Толбачик в конце улицы |
К счастью, строений, подходящих под описание, оказалось в посёлке ровно одно и то недалеко от въезда. Гостеприимный Артём тоже оказался на месте. Короче, неожиданно для себя я очутилась не в каком-то там хостеле, как привычно рассчитывала в Козыревске, а в чистенькой гостинице «Толбачик» в номере люкс с горячим душем и отдельной столовой человек на 30 из клеёного бруса с хвойным запахом. Клеёный брус, Карл, на Камчатке! В Козыревске!!! В моём номере была КРОВАТЬ! Широченный плацдарм для моего уставшего тела, которое растянулось поперёк, завалившись подушками разного калибра, и даже ужинать вставать не хотело.
 |
| Столовая гостиницы "Толбачик" |
В отличие от города тут холодает резко и быстро к вечеру. Неожиданно почти прямо над посёлком из густой дымки вырастают гигантские заснеженные вулканы: оба Толбачика, Ушковский и Крестовский (всё время путаю), Ключевская чуть дальше. К ним я пойду, но не сейчас.
 |
| Вулканы Ушковский, Крестовский и Ключевской на закате |
Дурацкая идея сходить на берег реки Камчатки и прогуляться по посёлку закончилась беготнёй от комаров и гнуса, который облепил на берегу так, что глаза не откроешь. Хотя открыть объектив и сфоткать могучую реку успела. И даже несколько минут насладиться видом, пока не сожрали. Пройдясь по улицам, слышала обрывки громких разговоров за заборами. Грустных, о жизни тут, в глухой глуши самого далёкого региона страны. С матерком, с руганью в адрес всё под себя гребущей Москвы. Рубрика «Подслушано на краю земли».
 |
| Новая беседка на берегу реки Камчатки |
Зашла в хозяйственный, попросила самый убойный репеллент. Дали чёрную Дэту. Если верить этикетке, от первого пшика должно было погибнуть всё живое в радиусе десяти метров. Я в эпицентре пшика действительно чуть не сдохла, а вот комарам хватило нескольких минут, чтобы принюхаться и возобновить атаку. Зверьё.
На утро удача опять обещала широкую улыбку в виде Артёма, которому надо в Ключи, но не сложилось. Я снова оказалась на трассе. Напротив посёлка стоял блестящий белый бензовоз, водитель только проснулся и сладко потягивался. Урвал пару часов на рассвете, чтобы передохнуть в дороге от города. Почему-то все встречающиеся мне бензовозы на Камчатке идут в Ключи, этот не исключение. Конечно, согласился подбросить, а когда увидел, что я фотографирую, вылез и вымыл лобовое стекло. Тоже не местный, с материка, из Кемеровской области, приехал служить ещё пацаном, а потом женился, дети пошли, и вроде как Камчатка стала домом. Тысячная подобная история о том, как люди попадают сюда и остаются на всю жизнь. По дороге перед нами постоянно вырастают то тут, то там вулканы… Остаться тут жить… Дядька говорит, что до сих пор не привык, балдеет от видов. Остаться тут жить… Я бы не хотела. Мне нравится по всему этому тягуче скучать и ждать возвращения.
 |
| Любезно намывают лобовое, чтобы мне лучше фотографировалось |
От базы бензовозов дошла до выезда из посёлка Ключи через два новых моста и встала там, где и в предыдущие годы: под перечёркнутой табличкой с названием посёлка. С видом на Ключевскую сопку, до которой рукой подать, и широченную реку Камчатку, давшую название всему полуострову. Погода шепчет, а я пою песни, ведь место безлюдное, медвежье. Час пою, два пою…
 |
| Воооон там в конце моста я буду стопить на Усть-Камчатск |
Пара машин доехала до меня через мост, водилы поинтересовались, мол, куда-откуда. «С города», говорю, что на местном наречии значит «из Петропавловска-Камчатского». «В Усть-Камчатск», говорю. Смотрят с сочувствием. Зачем? Оставайся тут, вон на Ключевскую сходи. Нафига тебе эта дыра? Туда, наверное, не поедет никто сегодня. Не, говорю, мне к друзьям надо, значит, кто-нибудь поедет.
 |
| Вид на Ключевскую группу вулканов |
Устав голосить, сажусь на рюкзак и начинаю засыпать. Жара, душно. Вдруг в кустах за спиной громкий треск и хруст ломающихся веток. Глядь, а там между деревьев чёрное, большое, лохматое! Инстинктивно бью по карманам, а они пустые — ни фальшфейера, ни сигнала, ничего… Набрав в лёгкие воздуха, заорала так, что сама оглохла, причём не что-то там, а гимн России. В голове молниеносно проносится: если медведь около посёлка, то человека не боится, бросать рюкзак и нестись к мосту, там греметь о железо (мост полностью металлический, без асфальта до сих пор) и медленно двигаться в сторону посёлка задом, а если он рюкзак дербанить начнёт? А у меня там всё-привсё. Нихрена, не отдам! Продолжая отдавать дань родине, волоком тащу рюкзак по пыльной дороге, размахиваю над головой палантином, которым накрывалась от солнца и комаров, и делаю очень страшное лицо, как в танце хакку у новозеландцев, один глаз на кустах, другой смотрит назад — не появится ли авто на дороге или моторка на реке. Доползаю до моста и включаю режим оркестра: палками молочу по перилам, прыгаю и вообще беснуюсь так (под гимн, напоминаю!), что на большой земле меня бы уже приняли. Думаю: если пойдёт на мост, в реку сигану. Но медведя давно и след простыл.
 |
| Ключевская сопка |
Минут через двадцать, когда я уже почти охрипла, на мосту появляется пыльный джип, останавливается. С пассажирского молоденькая девушка осматривает мой не менее пыльный наряд и спрашивает, как я здесь оказалась, если еду в Усть-Камчатск из самого города. На бензовозе, говорю, а до этого на вахтовке. Девушка ахает и выскакивает, чтобы открыть мне багажник. В машине она едет с пожилым молчаливым мужчиной, общается на «вы». Впервые меня как пассажира почти не интервьюируют, только на полдороге, у реки Радуга, когда дядька останавливается размять ноги, девушка спрашивает, мол, сама-то с Усть-Камчатска что ли? Ну да, думаю, туристический рюкзак с притороченными пенкой и палаткой, треккинговые палки и вообще весьма походный видок… С города я, отвечаю. Господи, а зачем в эту дыру едете? К друзьям. Ой, нашли, где друзей заводить. Улыбаюсь и не отвечаю. Она точно никогда не выходила за границы Усть-Камчатска и Погодного и не видела, какая безумная красота там, где заканчиваются серые поселковые строения и грунтовые дороги, куда можно только пешком.
 |
| Усть-Камчатские "урбанистичные" виды |
Высаживают под стелой на въезде в посёлок. Звоню Денису (связь заработала с полудня) — доехала, он высылает за мной Витю Шарика, неизменного Витю на неизменном праворульном джипе. Если меня рвало на части, когда я шагнула на асфальт Петропавловска-Камчатского, то тут просто уносит. В ожидании Вити кручусь на месте, смотрю в небо и подсипшим голосом просто кричу: «А-а-а-а!» с выражением тупого и безграничного счастья на лице. Потому что город и домашние вулканы, конечно, здорово, но настоящая Камчатка для меня где-то тут и в радиусе трёхсот километров отсюда во все стороны. Не знаю, зачем мне свобода и почему она так важна, но знаю, где ощущаю её острее всего. В жопе. Так только и можно называть подобные места: жопою мира сего, самой прекрасной его частью.
 |
| Стела на въезде в посёлок |
Со всеми хочется обниматься, давно не виделись же и настроение прекрасное! Но Витя серьёзен сегодня, а Денис в костюме и при галстуке. Еле видную под слоем пыли меня вселяют в чью-то пустую трёхкомнатную квартиру и оставляют чистить пёрышки. Развесив по дверям палатку, спальник и всякую мелочь, обнаруживаю, что и тут к моему приезду отключили горячую воду, поэтому пойду-ка я гулять, пока погода хорошая, а то в Усть-Камчатске она хорошей бывает крайне редко. На улице нереально много детей и детских велосипедиков, на одной из улиц появился павильончик с шаурмой, место притяжения для местной молодёжи за отсутствием нормальных кафе. Цена за рулон больше 300 руб (в Москве на этот момент — 150), но не в этом дело! Шаурма в Усть-Камчатске — вот это невидаль! Вкусная, кстати. А ещё картошка-фри и какие-то сладкие молочные коктейли. К павильончику как местной достопримечательности постоянно стоит очередь. Денис говорит, что посёлок безлюдеет с каждым годом, а мне кажется, что тут народу, детей особенно, больше, чем год или три назад. Ему видней, а у меня просто настроение хорошее.
Делаю рейд по магазинам, чтобы на ближайшие несколько дней закупиться едой. Тут, как всегда, цены намного выше, чем в городе, но как будто бы ниже, чем в предыдущие заезды. Или у меня перестал глаз от ценника дёргаться, не знаю… В магазине «Виктория» спрашиваю, какой у них есть сыр. Продавщица исчезает в дверях за кассой и скоро появляется с несколькими белёсыми брусочками разного размера. Какой это сыр? спрашиваю. А так не видно? отвечает. Вот этот большой, поменьше есть, средний кусок вот. Вопрос снят, беру средний. Хлеба, как всегда после обеда, нет, заходите утром. Сок только «Любимый» и тот вишнёвый. Бумага туалетная «52 метра». Есть фасоль красная в томатном соусе нескольких марок и печенье «Ювелирное» (не путать с материковским «Юбилейным»). В другом магазине, тоже с женским именем на вывеске, нахожу вареники. В третьем — даже злаковые батончики и странную рыхлую колбасу по цене велосипеда. Хорошо хоть, запас гречки и супов из сублиматов у меня с собой, не пропаду.
 |
| Над озером уже поливает дождь |
Вечером погода смурнеет, над посёлком поднимаются тридцатиметровые столбы из комаров. И это не шутка. Реально 30 метров и реально комары! Самцы, не кусаются, но лезут в нос, глаза, за воротник, чихаешь постоянно от их присутствия в носовых проходах. Ими залеплено буквально всё вокруг — от травинок на берегу озера Нерпичьего до сеток на окнах домов, причём залеплено густо. Брррр. Хотя кого я снова обманывают? Пока они не кусаются, они не сильно напрягают.
 |
| Ханклэ в комарином манто |
На следующий день погоду кидает в крайности — то дождь с ветром, то солнце и тишь. Улучая момент, Денис вытаскивает меня на берег озера Нерпичьего, самого большого озера на Камчатке, в котором массово купаются нерпы — милые тёмные тюлени. В его гараже облачаюсь в его же гидрокостюм, тапочки, перчатки, беру весло и сап и выхожу на берег. Денис остаётся на берегу и поднимает квадрокоптер. Сапы в Усть-Камчатске такая же невидаль, как и в любом сильно удалённом от цивилизации посёлке, поэтому на озере я одна, как обычно один тут Денис со своими туристическими наклонностями. То ли дело в городе! Там на сапах катаются даже собаки.
Озеро неглубокое, в среднем около 4 метров, а тут, в протоке, и того меньше, так что иногда под сапом явно видны колышущиеся водоросли. Пока в океане прилив, воду в озере толкает вглубь полуострова. Надо успеть до отлива, когда потащит в океан. Тишина почти совершенная, только чайки иногда орут и вода плещется о край доски. Доплываю до острова Чаячьего, выхожу на берег. Раньше на острове была наливная станция. Теперь — ржавые баки и куча разбросанного то тут, то там железа. И бурьян. В общем, пробравшись метров на 30 от берега, решаю вернуться, чтобы ноги не переломать. Да и что смотреть на ржавое железо, а больше тут ничего нет. Фотик не взяла, боялась намочить.
 |
| Я, сап, гладь озера и горная цепь над Тихим океаном |
Выплыв на середину протоки, ложусь и смотрю в небо. Лежу долго, когда рядом что-то всплескивает. Аккуратно поворачиваю голову и вижу метрах в десяти нерпу, которая с любопытством разглядывает странное чёрное тело на синей доске. Стараюсь не шевелиться, чтобы не вспугнуть, пока-то она точно не принимает меня за человека. Тут же рядом всплывает и воззрится на меня второй тюлень. Всплеск с другой стороны. Там тоже нерпа! И ещё! Вокруг меня вырастает лес тёмных лоснящихся на солнце головок, которые то ныряют, показывая плотное блестящее тело, то просто крутятся по сторонам, сверкая чёрными глазюками. Решаю медленно сесть, чтобы получше разглядеть эту толпу зевак, но не тут-то было: ребята моментально исчезают под поверхностью озера и в следующий раз вижу одинокую головку уже довольно далеко от себя. Замечаю, что меня довольно сильно снесло в сторону океана — отлив, пора выгребать на берег.
 |
| Нерпы в устье реки Камчатки |
Вечером мы выгуливаем пса Хана под ветряками. Их в Усть-Камчатске установили несколько лет назад японцы совместно с нашими и французами. Проект по обеспечению энергией удалённых населённых пунктов, как-то так это называлось. Ветряки работают, благо ветра тут намного больше, чем солнца, но нужного на посёлок из 3300 жителей объёма электроэнергии не дают. Люди, как и прежде, пользуются услугами дизельных станций, топливо на которые доставляют танкерами, поэтому квартплата в Усть-Камчатске космическая по московским меркам — тысяч 25 в месяц за стандартную двушку. А ещё бензин АИ92 по 50 руб в то время, когда в Москве он был по 36, и расстояние до ближайшего жилого посёлка — 120 км грунтовой дороги при весьма неразвитой инфраструктуре и постоянной необходимости перемещаться на большие расстояния. Где-то я уже писала о стоимости жизни в У-К и рассказывала о том же на лекции в страноведческом клубе, но от этих цифр каждый раз вздрагиваешь. Хотя тут никто не жалуется, просто убыль населения каждый год человек на 100-200 последние двадцать лет.
 |
| Ветряки над протокой |
У-К зовут «гнилым углом» из-за странностей погоды. Уже писала, что в 12 км выше по берегу озера погода почти всегда солнечная, в 15 км ниже по дороге стоит детский лагерь, где тоже погода стабильная, но сюда, в место, открытое всем ветрам, в устье огромной реки, постоянно тянет хмарь. Так что следующие после солнечной встречи пару дней я батонилась в квартире, слушала стук дождя по стеклу, доедала гречку и давилась красной икрой, которую в честь приезда мне презентовал Денис в каком-то нечеловеческом количестве, перепечатывала море рукописных дорожных записок, отсыпалась, потому что дальше снова ждала дорога.
