Звучная Абхазия: Чхы, Мзы, Псы, Бзып, Рица и (неожиданно) Семь Озёр

До похода в июле 2019 года я слышала об Абхазии несколько раз с эпитетами «симпатично», «мило», «красивенько». Доверия такие характеристики не внушали. Тем не менее, Абхазия в этом году оказалась прямо-таки топовым направлением. В этой маленькой, но гордой стране (шутка) побывали почти все мои знакомые и добрая часть новообретённых походных товарищей. Модной волной как-то незаметно накрыло и меня, и я вписалась в «матрасный» поход по Рицинскому заповеднику. Перед Севером хотелось прогреться и погулять налегке, готовя ноги к предстоящим испытаниям. В поезде Москва-Адлер я тысячу раз пожалела о своём решении, слушая вопли невоспитанных детей, тая от жары и представляя, что в лёгком походе детей будет чуть больше, чем дофига. Но заставить себя отдыхать, принудить себя расслабиться и приложить усилие, чтобы получить удовольствие, – это в моём стиле. В конце концов, Абхазия понравилась совсем не тем, что я от неё ожидала.

Предзакатное адлерское небо

После событий 2008 года Абхазия ассоциировалась исключительно с военным конфликтом, следов которого в осмотренной мной части, впрочем, не обнаружилось. Наш маршрут начинался от ж/д вокзала Адлера (район Сочи), откуда всего несколько км до границы. Границу проходили пешком, и наши погранцы на паспортном контроле оказались чересчур суровыми: задавали каверзные вопросы, ненароком ошибались в имени и ждали реакции, путали возраст, пытали детей.

Пляжи привокзального Адлера

– Деточка, что это за тётя с тобой? – спрашивают 8-летнего ребёнка. Деточка думает несколько мгновений, пропускать ли маму с собой в Абхазию, и неохотно произносит: – Ну, мама. – Ты уверена? Деточка смотрит на мать оценивающе, поворачивается к погранцу и со вздохом отвечает: – Да.

После границы попадаешь в недавнее прошлое с грязными львовскими автобусами, кривыми ларьками, облупившимися вывесками. Начинается тёплый проливной дождь. Водитель Гиви на автобусе везёт нас высоко над берегом Чёрного моря. Вдоль береговой линии ниже дороги видны сотни строений, густо-густо, а выше дороги – зазеленевшие мхом многоэтажки с пустыми оконными проёмами, в которых вдруг на одном этаже вставлены пластиковые окна и сушится бельё. Это Гагра. Отсюда дорога начинает подниматься в горы.

Вдоль реки Бзып (ах, эти звучные абхазские названия!) поднимаемся людной дорогой, неплохо и недорого обедаем в кафе у навесного моста, проезжаем живописный Юпшарский каньон с 400-метровыми отвесными стенами по бокам. На каждый камушек выше дороги проложена ржавая лестничка, рядом с которой стоит обязательный абхазский мальчик и просит 20 руб за возможность «взойти». Этот каньон ещё называют Каменным мешком. Пожалуй, действительно красивое место.

Юпшарский каньон (ущелье Каменный мешок)

Озеро Рица находится чуть ниже отметки в 1000 м над уровнем моря, 50 метров не дотягивая до звания высокогорного. Его проезжаем, поднимаясь в долину Ауадхара на высоту 1640 м. В долине людно, коровно и лошадно, но именно здесь нам предстоит переночевать трижды. Дождик накрапывает, грунтовые дороги превращаются в говна, но на стоянке есть крытая беседка. Минут 40 пытаемся развести огонь из абсолютно мокрых дров, бегаем на родник в полукилометре от лагеря, а потом ужин, знакомство, гитара. Народу 26 человек, включая двух инструкторов, и детей из них – целых 9 голов. И 8 дней впереди…

Лагерь в долине Ауадхара

На следующий день Абхазия вдруг вспоминает, что она солнечная, и радиалка на 2050 м к высокогорному озеру Мзы проходит в жаре и духоте. Тропа набитая, у озера местные поставили палатку и торгуют пирожками с картошкой по 80 руб. Поскольку тут заповедник, мы обязаны соблюдать правила: купаться в озере категорически запрещено. И кстати гонять в купальниках или с оголённым торсом тоже запрещено – везде в Абхазии. Нарушение может спровоцировать серьёзный конфликт. За это абхазам отдельное спасибо: голые вялые мужские торсы, особенно в городской черте – дурнейший из дурных тонов. Подтянутые, к сожалению, тоже.

Высокогорное озеро Мзы

Третий походный день мы проводим в дождевиках и гамашах, поднимаясь на 1950 м, но теперь в другую сторону, к трём водопадам. Смотреть нечего, но настроение особенное, дождливое и приятное. Не имея возможности окунуться в озеро, ныряю под струи водопада. Секунд на 10, дальше ноги сводит от холода.

Недорастаявший снег

В лагере каждый вечер разводим костёр и достаём гитару. Игроков сразу трое, и какие! Пожалуй, этот поход станет самым музыкальным за всю мою походную жизнь. Хотя в спокойных походах, куда можно взять гитару, я была-то всего дважды… Песни пели, стараясь не повторяться, но они всё не кончались и не кончались. И до конца похода не кончились – вот это уровень. Причём не калечили музыкантам уши, а именно пели, душевно и проникновенно, так что иногда приходилось отходить, чтобы спрятать скупую слезу отпускного счастья.

На четвёртый день пришли УАЗики и забрали наши вещи к месту следующей ночёвки, ну а мы двинулись пешком через нарзановые источники. Сниматься не хотелось: оказывается, торчать на месте и ходить в радиалки не так скучно, как я думала, особенно когда после дождливого выхода тебя ждёт беседка с накрытым столом, крепким чаем и горячими песнями. На следующей стоянке, на Псы (1896 м), беседки не было, но тент натянули и стойко ютились у костра все три дождливые ночи. Дождь в некотором (абсолютно буквальном) смысле сближает.

Лагерь в долине Псы

Первый день от Псы поднялись к коневодам, расселись по кОням и поднялись на гору Агура на высоту 2450 м. Пожалуй, впервые после Юпшарского каньона мне по-настоящему захотелось фотографировать. Главного Кавказского хребта с Агуры видно не было, но окружающие горы живописно покрыты снегом, жарко, солнечно (обгорела даже с кремом), под ногами снежники и несколько небольших, но очень красивых озёр, которые здесь в качестве туристической приманки называются Семью озёрами. На одном из них устроили перекус и полазили с видами. Не то чтобы очень, но вполне.

Виды с горы Агура на Семь озёр

Вторая радиалка от Псы прошла в густом тумане. Должны были подняться на 2600 м, но поднялись только на 2300 м к озеру Чхы (от этих названий уже начинался нервный тик). Перекусывали на камнях в облаке, не представляя, что нас окружает, но несколько раз одна туча уходила, а вторая не сразу торопилась её сменить, и мы всё-таки разглядели между атаками туч Чхы, которое не успело за это холодно-дождливое лето вылезти из-под снега. Так даже интереснее: грязный снег изрезан трещинами ядрёного голубого цвета, по нему азартно гоняет прибившийся к нашей группе пёс. Евлампием назвали.

Снеголюб Евлампий

Часть озера Чхы и вытекающая из него река

У коневодов застреваем, чтобы купить пирожков, пива, вина. У стоящего прямо над нашим лагерем пастуха Лерика берём молоко и вкуснейший домашний сыр (600 руб за круг), который он тут же, рядом со своей хибарой, коптит.

Пастух Лерик в своём домике

А так Лерик коптит сыр

В седьмой день снова переезжаем, на этот раз на последнюю ночёвку прямо на знаменитой Рице. Место для лагеря выбрано, что надо: и тебе пляж ледяного озера, в котором, конечно, надо искупаться, и живописные развалины, и виды, и кафе рядом, в котором вечером устроим себе богатый прощальный ужин. Вышедшее ненадолго солнце позволяет просушить часть вещей, но это уже неважно – завтра всё закончится…

Берег озера Рица

А сегодня ещё прогуляемся 3,5 км до местной достопримечательности – дачи товарища Сталина, которую после него вопиюще безвкусно достроил Хрущёв. За вход 150 руб, экскурсия, галочку можно поставить. Недолгое возвращение в лагерь на носу катера стоило того, чтобы сюда догулять.

Одна из спален Сталина

Вечером снова песни у костра. Привычный и ставший визитной карточкой «Гоп-стоп» (для взрослых) и «Кот пришёл» (для остальных) сегодня не заходят. Настроение лирическое, песни под стать, а ещё дождик колотит по тенту и мочит спину. Немного грустно, но легко. Отдых всё-таки получился, зря боялась. Солнечная Абхазия своей солнечной стороной почти не поворачивалась, но зато и удушающей жары почти не было, а это – жирный плюс.

В 8 утра уже сидим в автобусе Гиви с рюкзаками. Осталось последнее мини-приключение – 18 км сплава по реке Бзып. Раздеться до купальника в это холодное утро почти подвиг, поэтому идут не все. А нам, решившимся, облачившимся в воняющие мужиком спасжилеты, вручают вёсла и отправляют в путь. Девушки (и не девушки) с веслом моментально согреваются, остальные продолжают мёрзнуть, но настроение у всех отличное – визги на крохотных порожках, победные вопли при обгоне соседнего судна, дружные надрывные крики, когда грести уже не можешь, но инструктор орёт: «Правый борт быстрее, ещё быстрее, ещё давай, не отдыхать!» На выходе встречают абхазы с ассортиментом местных вин и чачей. Пока дегустируешь, прогреваешься окончательно. Кто-то делает закупки на сувениры. Через границу вина, сыры, мёд провозить нельзя, но ведь никто не смотрит…

Оставив часть группы на границе, Гиви довозит нас с песнями и плясками до Нового Афона. Небольшая заминочка, и мы въезжаем остатками группы в соседние гостевые дома. Вечером обедаем на берегу в кафе «Панда» до состояния, когда трудно дышать и двигаться, но доесть всё равно хочется. В Новом Афоне пасмурно и жарко. Выстиранные вещи не сохнут, зато хозяин геста Соломон рассказывает колоритные истории из жизни бежавших от турецкого геноцида 1915 года армян, ставших абхазами и давших ему жизнь. Он своего не упустит, но его гостеприимство приятно. Хочешь – постирайся, хочешь – выпей с ним пивка, а хочешь – развались в любом месте дома и залипай в телефон по вай-фаю. Об тебя будут спотыкаться, но слова не скажут.

Новоафонский монастырь

На следующий день я сходила в Новоафонскую пещеру, которая оказалась не очередным местом обитания монахов, а открытой только в 1961 году гигантской карстовой полостью со сводами 90 м высотой. За вход взяли 500 руб, по абхазским расценкам просто золотой вход какой-то. Но оно того стоило: в пещеру едешь на поезде, ходишь по мостам с экскурсоводом, который включает и выключает свет в пещере, чтобы обратить внимание на какую-то деталь. Музыка неясного качества, конечно, лишняя, но пещера действительно впечатляет. Около входа безумное количество ларьков со всякой всячиной. Туриста здесь много, поэтому раскупают всё – от свежего домашнего сока мандарина и фейхоа до шаурмы и чурчхеллы. Хотя спустись ниже, и там всё в два раза дешевле. А ниже, свернув на какой-то грот, неожиданно оказываемся на знаменитой заброшенной ж/д станции и мини-ГЭС.

Знаменитый заброшенный ж/д павильончик

Абхазская курортная архитектура (чьей бы она ни была на деле) великолепна. Особый шарм ей придаёт то, что вся она заброшена и не привлекает внимания местных властей. Каменные строения, которые никто не чистит, обрастают со временем толстым слоем мха насыщенного зелёного цвета. И да, это, чёрт побери, реально красиво!

Архитектура во мхах

Ж/д станции и павильоны неповторимых форм понравились мне куда больше обычного Чёрного моря с галечными пляжами. Железка здесь работает, но только та, что идёт в Россию. Даже поезд есть Сухум-Москва, но только ходит как-то редко и, говорят, нереально долго стоит на границе. Я не опробовала. Вместо этого на последней маршрутке в 20.00 умчала до границы, где была через час двадцать, а ещё через 40 минут уже сидела на пляже у Адлерского вокзала, дожидаясь грозы.

Очередная заброшенная станция

Ну и последний штришок к сумбурному рассказу. Мне понравились сами абхазы. Ну, вороватые, конечно, плохо лежащее заберут, ну сажают тебя в машину с обещанием отвезти в лучший гест-хаус раньше, чем поняли, что вообще такое гест-хаус. Но с момента, когда ты становишься их гостем, ты их ора – друг и брат, и для тебя ничего не жалко. Ну почти. А ещё они некрасивые. Лица прямоугольные какие-то, носы и уши огромные, как у гномов, глаза чаще голубые или зелёные, роста маленького, голоса грубого. Женщины с возрастом становятся сварливы и готовы устроить перебранку с живущим у них туристом из-за ерунды, а мужчины к старости добреют и любят пошутить. Видимо, это беда всех стран с жёстко патриархальным укладом: женщины так уматываются на домашнем фронте, а их труд так обесценен, что психика не выдерживает. А тут ещё горячий горный нрав! Зато они вкусно готовят хачапур и без счёта наливают домашнее вино.

Такое вот короткое знакомство с Абхазией вышло. Второй раз я бы туда не поехала. Ни в поход, ни по городам, потому как действительно ярких впечатлений осталось немного. И большая их часть – от вечерних посиделок у костра. А на мандарины и лимоны во дворе я и в Черногории полюбуюсь.